Вернемся, однако, на некоторое время назад, чтобы узнать, чем закончился день неутомимого спецкора Лехи, которого мы оставили в тот самый момент, когда Николай Николаевич положил трубку и мысленно пожелал ему удачи.
Тишина была непривычной: не гудел лифт на лестничной площадке, не хлопали двери, не доносились звуки фортепиано из верхней квартиры, где упорная девчонка, явно правнучка великого музыканта, день-деньской лупила по клавишам, донимая гаммами соседей. Только Чарли громко вздыхал в своем углу. «Наверно, черный чел ему снится», — подумал Леха. Было уже поздно, в доме напротив начали гаснуть окна. Время словно обходило дома и уговаривало хозяев: «Закругляйтесь, граждане. Экономьте электричество!» Звонарев представил себе старичка с седыми космами, в изношенной одежде и стоптанных тапках, семенящего по лестничным площадкам от квартиры к квартире.
Точки — такой же текст, ну может, не такой же, но текст. В любом случае, это осмысленный прием
Но Лехе страшно хотелось как можно быстрее распечатать снимки. Какой уж тут сон? Пока пожилой принтер кряхтел над заданием и мигал лампочками, наш спецкор буквально изнывал. Его отчаянно подмывало с кем-нибудь поговорить, но с кем? Леха остановился перед зеркалом. В нем он узнал вполне приличного молодого человека, не лишенного естественной привлекательности. Открытый взгляд, решительный профиль. Дядя бы сегодня им гордился: пережить мамину проповедь «от аза до ижицы» и ни разу не огрызнуться! А «ижицу прописывать» Лехина мама известный мастер!
Еще до начала разговора он, следуя совету «Курса воспитания родителей», дал себе слово джентльмена: стиснуть челюсти и молчать.
Особый подвиг: в самом начале взбучки, когда было оглашено, что до понедельника «сыночке» грозит домашний арест, с достоинством склонить чело: — Может быть, ты и права. Будет мне наука. Но я предлагаю другое. — Что именно? — удивилась мама, никак не ожидавшая такого поддавка и, конечно, заподозрившая подвох. — С сегодняшнего дня я буду всегда ставить тебя в известность о своих планах. — О каких это, интересно, планах? По поводу очередной подворотни? Или о новом коротком замыкании в подъезде под чутким руководством твоего дорогого Пусякина? Ты бы лучше запланировал заполнить дневник — туда без слез не взглянешь.
Тут Леху, конечно, жутко подмывало сменить поддавки на шашки по-чапаевски и защитить дневничище, но то ли ангел пролетел над его головой, то ли сознание уже заблокировало какую-то воинственную извилину, — он сдержался. Молчал, молчал и молчал. Как Прометей на утесе.
И гроза, бушевавшая над Лехиной головой, постепенно стихала, только отдаленным рокотом напоминая о пронесшейся буре.
Леха собой гордился — пережить мамину проповедь «от аза до ижицы» и ни разу не огрызнуться!
Леха прошелся перед зеркалом. Ни дать ни взять — ни добавить ни убрать. Уверенность, мужество, привлекательность — все на лице. Не зря «бегущая» на него запала! Единственно, ухо, за которое кое-кто противный оттаскал его в печатне, покраснело и топорщилось, но — плевать на увечья — раны только украшают героя. Покрутившись туда-сюда, спецкор Звонарев закатал рукава (да, так он явно взрослее), загреб ладонью волосы, выдвинул челюсть, изображая свирепый, по его мнению, взгляд, и заговорил деланым баском, обращаясь к своему отражению: «Принцесса, а какие книжки ты предпочитаешь? Вот ты такая умница-разумница, наверняка не один роман за свою жизнь прочла. В отличие от некоторых. Не будем показывать пальцем».
Он манеристо покивал, «принимая ответ» собеседницы, и продолжил: «Ну да. Я тоже не против Тургенева. Мы с Пусякиным в молодости напару даже про „Муму” статью писали. Не веришь? А зря». Леха чуток погрустил по другу, который в этот час уже наверняка просмотрел с десяток снов, и вернулся к принтеру. — Ну ты, зомби! Шевели картриджем! — рявкнул он на осоловевший аппарат. Тот боязливо моргнул зрачками и с урчанием заглотил очередной лист фотобумаги. Опять ждать! Надоело. Время словно играло в шахматы. Желтые окна в бетонных многоэтажках постепенно исчезали. Когда белые с щелчком вылетали — гас свет. Скоро соседний дом с головой укрылся одеялом ночи.
Лехыч сонно пялился на него и не знал, что его собственный силуэт уже давно стал объектом пристального внимания. В темной комнате дома напротив с полевым биноклем (а не каким-нибудь там театральным слабачком) затаилась девочка повышенного любопытства.
Бормоча под нос: «Сижу у моря, жду погоды, маню ветрила кораблей», Ритуля караулила нашего красавца с самого раннего вечера и уже собиралась свернуть наблюдательный пункт, когда желанное Звонарево окно вдруг засветилось. «Вот он — долгожданный свет в окошке», — то ли о свете, то ли о своих развед-открытиях поэтически подумала Ритуля.
Надо сказать, навыки разведчицы Ритка развивала в себе постоянно. Про координацию левого и правого полушария с помощью упражнения «восьмерка» — это уже всем известно. Про ходьбу с книгой на голове во время телефонных разговоров (для удержания эмоций) — тоже. Никто бы не удивился и тому, что она умела делать несколько дел одновременно — например, сидя над домашним заданием, слушала радио и прихлебывала чай вприкуску с печеньками; зажимая плечом телефон, болтала с Лялей и тут же держала под наблюдением детскую площадку во дворе.
Потом, по памяти, особыми значками, понятными только ей, записывала увиденное и услышанное, включая количество пуговиц на пальто бабушки из соседнего подъезда. Тренируя логику и интуицию, она прогнозировала развитие событий и как минимум в трех случаях из десяти попадала в яблочко (это только пока, то ли еще будет!)
Но это все уже никого не изумляет. А вот как именно Ритуля этого достигла — на этом стоит заострить особое внимание (ведь наша повесть не только детективная, но еще и «воспитательная». И мы, авторы, как никто заинтересованы в обучательном эффекте нашего произведения).
Итак, прежде всего, Ритка была находчивой. В том смысле, что она умела извлекать сведения буквально из ничего. А потом изучала их и применяла. Во-вторых, она была колеблющейся (без нерешительности), все подвергала веселому сомнению и знала: истина хоть и одна, а правды-то все равно разные. В-третьих, она была очень изобретательной девочкой. Не хуже Степы Пусякина, только по-другому. Ритуля изобретала не «что», а «как». Она придумывала методы.
Вы наверняка слышали и даже неоднократно повторяли мысль, что практика важнее теории. Так вот, это глубочайшее заблуждение всех времен и народов Носова разбила водяной бомбочкой еще в пору бантиков и куколок. Ей исполнилось восемь лет, а она уже была в курсе: если не выучишь таблицу умножения, сколько ни практикуйся, ничего конкретно-путного из такой математики не выйдет. Потому как без понимания принципов любое творчество становится катанием на карусели. Круг за кругом по одной и той же траектории: машущая руками мама, киоск с мороженым, качели-лодочки, продавец воздушных шариков, билетные кассы, опять машущая руками мама… А «колесо обозрения» так и осталось на другом конце парка.
С другим распространенным заблуждением Ритка была более-менее в ладах, по причине своего на редкость любопытного характера. «Кто владеет информацией, тот владеет миром». Но что значит «владеть информацией»? Сама по себе информация — только кирпичики, из которых можно построить дом, стену, мост, башню — что захочешь. При условии, что у тебя в голове есть план, чертеж, инструкция или хотя бы объяснение, как эти кирпичики между собой соединить. Нет плана — кирпичи валяются на стройплощадке бесполезной грудой. Можно и по-другому выразить: информация — это телеграфные столбы. Пока между ними не натянуты провода — ток не пойдет. Умеешь натягивать провода — ты царь и бог. Если нет — скупой рыцарь, чахнущий над златом и ведущий при этом нищенское существование.
М + КЛ
Шерлок Холмс и доктор Ватсон владели одинаковой информацией, но только великий сыщик умел извлекать из нее пользу. Без ложной скромности: Носова была убеждена, что кое в чем знаменитого детектива она превзошла. Если фишкой Шерлока была одна дедукция, то Рита имела в своем арсенале аж несколько фирменных методов. Перечислим некоторые.
Как известно, информация имеет привычку улетучиваться, забываться, путаться и превращаться в свою противоположность — дезинформацию. Горячий момент сходит, и ты можешь потерять или перепутать даже самое важное. Что же делать? Как быть? Вернее, как не забыть? Записывать — не способ. Неудобно, лениво да и просто вредно. Вот академик Бехтерева говорила, что записывать — только память дырявить. Мозг — он всегда должен быть в рабочем тонусе. Кстати, у Ритки, которая вообще-то была не склонна к поклонениям, кумир все-таки был. Наталья Петровна Бехтерева. Внучка знаменитого Бехтерева, который не испугался поставить диагноз самому Сталину и поплатился за это жизнью. Великий русский медик, ученый-реалист, выдающийся физиолог и экспериментатор тоже был близок Риткиной натуре. Она про него читала.
КЛ
М
Под влиянием Натальи Петровны Ритка изобрела метод «Фиолетовая стрекоза» — для случаев, когда надо быстро запомнить, а потом легко вспомнить. Чтобы «раз» — и вспыхнуло. Вообще-то, этим методом многие пользуются. Еще наши бабушки узелки на память завязывали. Да и вам наверняка приходилось рисовать на руке крестик. А теперь признайтесь: сколько раз, глядя на запястье, вы мучительно пытались вытянуть из недр сознания: что сей крестик означает? Так вот. Риткина «фиокозочка» работала надежнее.
Суть способа: где-то в комнате примастрячиваешь крючок и с помощью воображения «вешаешь» на него то, что надо не забыть. А оно и впрямь не забывается. Можете проверить. В чем принципиальное отличие крючка от крестика? В яркости образа. Крестик лишен индивидуальности, безлик и скучен. К тому же сродни чему-то висельному. Крючок имеет характер. Ритка долго искала подходящий, чтобы он не «параллелился» со школьной раздевалкой или шкафом в прихожей. Да так и не нашла. Зато под руку попала Лялькина брошка — стрекоза. Ритуля ловко пришпандорила тонкий силуэтик над комодом и, приплясывая, изобразила стрекозиные движения в полете. Теперь легкокрылая должна была играть роль крючка памяти.
Всю следующую неделю Ритка проводила апробирование методы: фиолетовые крылышки работали! Они сохранили зацепку «позвонить Лиде Белоус в 20:30», тему сочинения по лит-ре, просьбу мамы выкинуть мусор, и всякие мелкие нужности, типа не забыть тетрадку. Стоило только глянуть на крылатую брошечку или просто ее представить — информация всплывала, как окошко в Windows,e.
М
КЛ
М + КЛ
Про метод «Пазл» вы знаете из 5-ой главы. Это ноу-хау устанавливает взаимоотношения между разрозненными событиями или фактами. Непонятно? Поясняем. Большинство людей мыслят линейно, пытаясь оценивать факты, выстроенные как на параде. Осматриваешь их с видом главнокомандующего и делаешь выводы о боеспособности армии. Ошибочка выйти может. Хорошо марширующие солдаты не обязательно быстро бегают.
Ритка делила информацию на блоки, каждый блок «красила» в свой цвет, потом «разрезала» на разноцветные пазлики, а их уже складывала-раскладывала в зависимости от ситуации, направления ветра и прочих субъективных и объективных причин. Отдельное внимание обращала на стыки и края: что к чему притягивается и где щелкает. Складывание-раскладывание пазликов, которые сначала живут отдельно друг от друга, но рано или поздно обречены спаяться и стать пазлом-отгадкой — это Ритку и занимало последние дни.
Пока картинка не вырастала, но часть ее, и довольно значительная, уже щелкнула, это точно. По крайней мере, пазлики с цифрой «29» можно было покрасить в один цвет, а с Петром — в другой. Большой пазл — это отгадка. Она была впереди.
Если фишкой Шерлока была одна дедукция, то наша Рита имела в своем арсенале аж несколько фирменных методов
Тут Ритуля и другую фишку держала наготове. Она хорошо помнила старинную игрушку, найденную у бабушки, перешедшую той в наследство, как выяснилось, от ее дедушки, а тому — подаренную каким-то неизвестным господином за то, что бабушкин дедушка вылечил его детей от тифа. Одной рукой надо было держать устройство у глаза, а свободной медленно поворачивать цилиндр. В плоской, едва пропускающей свет трубке, кучковались геометрические фигуры разнообразных форм и цветов. Эти занимательные узоры хотелось рассматривать бесконечно. Маленькая Рита почему-то сразу вспоминала сказку «Аленький цветочек», купца, выброшенного бурей на одинокий остров и бродящего по дивному дворцу. Он шел, задирая голову к высоким сводам, изумляясь оживающим хороводам самоцветов. Эта способность причудливых фигурок встретиться и совпасть в одном гармоничном узоре, а потом разойтись и собраться уже в другом, не менее оригинальном и развлекающем глаз, наводила на тревожную мысль, что связать пазлы можно не единственным способом, и результаты этого решения-соединения тоже могут быть вполне различны.
Леонид
А недавно в арсенале появились «Точки Онегина». Как русский классик хитро поступил. Вытолкнул воображение читателя из привычной колеи на волю волн многовероятности. Додумывание за автора, читала где-то Ритуля, есть великое последействие искусства. Шедевр всегда несет в себе некоторую недоделанность и незавершенность, благодаря чему разгадывать его можно вечно, что исключает и скуку, и назойливость. Метод точек, хотя он, несомненно, имел прямое отношение прежде всего к искусству, привлекал Ритулю своей практической стороной (не знаешь, чем заполнить пустоту, — пробей пустую октаву).
пауза обладает силой притяжения. Вспомните сами, слышали ведь не раз, что главное для артиста — уметь держать паузу. Выражение «многозначительная пауза» тоже всем знакомо. В главе «Кому угрожает опасность» Ритуля сказала себе: «Если факты не стыкуются, пропусти слабое звено и двигайся дальше». Но после доклада про точки она изменила направление своей мысли. Да-да, не удивляйтесь, несмотря на плотный распорядок и плохо расследующееся, в силу своей капризности, расследование, Ритка все-таки добила этот доклад, ведь она умела делать несколько дел сразу. В процессе докладотворения Ритконосик пришла к доказательному выводу, что Пушкин в своем знаменитом романе не просто так эти точки ставил.
В процессе докладотворения Ритконосик пришла к доказательному выводу, что Пушкин в своем знаменитом романе не просто так эти точки ставил
М
Чего только она не выслушала в ответ! Верка кричала на переменке, что поэт по цензурным соображениям изъял часть текста, Едкий доказывал, что Пушкин поленился, вот и «пробил пустые октавы», но Ритка уже знала: это не так. Точки — такой же текст, ну может, не такой же, но текст. В любом случае это осмысленный прием. Не только желание доказать, что тема ей по плечу, руководили Ритконосиком. Ей нравился этот роман. Очень нравился. Особенно места, где Пушкин уводит читателя в сторону. Она просто балдела от авторских подстегиваний типа «Держите прямо свой лорнет», «Гм! Гм! Читатель благородный». Вроде Пушкин к ней обращается, и она и есть этот благородный читатель. Но про лорнет — ужасно нравилось. Почему-то именно лорнет больше всего и запомнился Ритке, прямо в память врезался. Ну, и «гм-гм» тоже.
Запечатлев на титульной странице «Что означает многократное повторение точек в знаменитом романе?», Ритка открыла книгу и занялась пересчетом «точечных октав». Не объединяет ли их какая-нибудь закономерность? Но зачиталась… Так зачиталась, что перестала спотыкаться о пропущенные строфы. Молчание этих ненаписанных строф притягивало как вырванная из книги страница.
М
Однажды Ритка слышала историю про какого-то знаменитого музыканта, который вышел в зал, сел за рояль, занес руки над инструментом и… сыграл «музыку тишины», то есть полное молчание. Потом встал, поклонился и ушел. А зал разразился овациями. Когда отец рассказывал про этот казус, она еще подумала: чеканутик, наверно. А теперь знала точно: гений. Как Малевич с «Черным квадратом». Ведь главное в искусстве — что? Произвести впечатление, толкнуть, пробудить от спячки. Настоящее — оно всегда трогает за живое. Недосказанность и безмолвие сильнее бьют по гребешку, чем поток слов, выпуливающийся как из брандспойта. «Правильные» словаБормашины — они никогда не западут в душу, даже если от них треснут все человеческие подкорки. Потому что они не допускают тишины.
Очень сложно играть с тишиной. Когда возникает пауза, чувствуется большая неловкость…
Ведь главное в искусстве — что? Произвести впечатление, толкнуть, пробудить от спячки
М
И в какой-то момент Ритке стало ясно: пропущенная строфа — это пауза, которая сама по себе тоже стих, а не пустое место. И ведь Пушкин пропускал не только строфы. Он целой главой пожертвовал. «Гм-гм, читатель благородный!», что ты на это скажешь? Каким макаром уездная барышня Таня превратилась в знатную даму? Без никаких тебе объяснений. Взяла и превратилась. И ведь ты слышишь это молчание пропущенных строф! Рассказывай Пушкин о переменах в своей героине подробно-последовательно и «правильно» — заметил бы «читатель благородный» контраст между «было» и «стало»?
Под конец докладотворения Носова пришла к выводу, что эти свободные места как минимум имеют тройное значение. 1. Многоточия — это «бессловесные слова». 2. Они помогают не увязнуть в подробностях. 3. Пушкин хотел, чтобы все сказано было в обрез, но точно. Он следовал какому-то правилу, которое определяло появление этих пропусков (какое, Ритконосик пока не выяснила). Это математически обоснованное повторение, которому подчиняются стихи.
«Все же эта Дарья-Анастасия поступила не так уж глупо, — решила Ритка. — Если учитель дает ответ, вопрос ученика сразу кончается, а она-то мой вопрос не потушила — она его продпалила». Самое потрясающее состояло в том, что любой ответ на Риткин вопрос про точки не был окончательным.
Запечатлев на титульной странице «Что означает это многократное повторение отточий в знаменитом романе?», Ритка открыла книгу и занялась пересчетом «точечных октав»
М
Резерв иллюстраций
Точки — такой же текст
Кто владеет информацией, тот владеет миром
А недавно у Ритули в арсенале появился метод «Точки Онегина»
Читательская анкета. Глава 39. Гм-гм, читатель благородный
1. Понравилась ли вам глава? Почему?
Это замечательная глава! Мне в ней все нравится (кроме иллюстраций). Я отдыхала, читая ее. Ловила себя на мысли, что мне даже неважно, что там Ритка придумывает, потому что глава написана таким легким и кислородным языком. Автор — талант!
2. Самое удачное место
Ритка — сама по себе большая удача. В повести все, что с ней связано, складывается и читается. Я помню, что она задумывалась как несостоявшаяся и неудачливая сыщица, только получается, что девочка-то просто находка!
Интересная девочка. Мне было бы интересно ее учить, будь она моей ученицей.
3. Самое неудачное место
я смирилась с диалогом автора с читателем
4. Что хуже всего получилось у авторов? Что хочется исправить и почему?
мне все понравилось
5. Сформулируйте «детективный» вопрос, который вызывает у читателя эта глава
ммм… нет вопроса
6. Ознакомились ли вы с «Историей создания главы» (раскрываемый блок «+» вверху страницы)? Как вы ее оцениваете? О чем вам хотелось бы прочитать в «Истории»?
там только задание, вроде
7. Про что и про кого вам хотелось бы прочитать в продолжении?
Лялька! Как же ее до сих пор нет в повести?! Авторы! У вас лучше всего получаются женские образы. Где же Лялька?
(Комментируемый объект: Коллективная повесть Глава 39)
Наталья Быкова, рук. #1512 Газета «Интешка»; Ломоносовская частная школа, Москва
есть: Сквозь высокочастотные звуки маминого голоса ему теперь ясно слышалось не «Разгильдяй, оболтус, шляешься где ни попадя», а «Лешенька, сынок, я так волновалась. Ты представляешь, что с нами будет, если с тобой что-то случится».
с маленькой: Сквозь высокочастотные звуки маминого голоса ему теперь ясно слышалось не «разгильдяй, оболтус, шляешься где ни попадя», а «Лешенька, сынок, я так волновалась. Ты представляешь, что с нами будет, если с тобой что-то случится».
Наталья Быкова, рук. #1512 Газета «Интешка»; Ломоносовская частная школа, Москва
Он шел, задирая голову к высоким сводам, изумляясь оживающим хороводам самоцветов. Эта способность причудливых фигурок встретиться и совпасть в одном гармоничном узоре, а потом разойтись и собраться уже в другом, не менее оригинальном и развлекающем глаз, наводила на тревожную мысль, что связать пазлы можно не единственным способом, и результаты этого решения-соединения тоже могут быть вполне различны.
Ритка делила информацию на блоки, каждый блок «красила» в свой цвет, потом «разрезала» на разноцветные пазлики,
Складывание-раскладывание пазликов, которые сначала живут отдельно друг от друга, но рано или поздно обречены спаяться и стать пазлом-отгадкой — это Ритку и занимало последние дни.
Пока картинка не вырастала, но часть ее, и довольно значительная, уже щелкнула, это точно. По крайней мере, пазлики с цифрой «29» можно было покрасить в один цвет, а с Петром — в другой. Итак, Большой пазл — это отгадка. Она была впереди.
Читательская анкета. Глава 39. Гм-гм, читатель благородный
1. Понравилась ли вам глава? Почему?
Понравилась. Получилась своеобразная глава-передышка — динамики нет, но зато мы узнаем что-то новое о Ритке. И написана классно.
2. Самое удачное место
Очень понравилось про Пушкина. Идея замечательная и исполнение на том же уровне. И описание Звонарева по приходу домой тоже понравилось. Удачно вставили «Краткий курс воспитания родителей».
6. Ознакомились ли вы с «Историей создания главы» (раскрываемый блок «+» вверху страницы)? Как вы ее оцениваете? О чем вам хотелось бы прочитать в «Истории»?
С историей создания, видимо, какие-то неполадки.
7. Про что и про кого вам хотелось бы прочитать в продолжении?
С нетерпением жду, когда Леха поговорит с НикНиком и Игорем. И что там у них с Ритконосиком получится??
(Комментируемый объект: Коллективная повесть Глава 39)
Анна Швагер#829 Газета «Сверстник»; Лицей 67 (Дом детского творчества 3), Иваново
Читательская анкета. Глава 39. Гм-гм, читатель благородный
1. Состоялась ли эта глава (есть ли развитие сюжета)? Понравилась ли она вам?
Если мерить по шкале от 1 до 10-я бы поставила 6, потому что сюжета как такового нет.
2. Самое удачное место
Начало.
3. Самое неудачное место
Середина и конец.
4. Что лучше всего получилось у авторов (характеры героев, ход событий, язык, диалоги, иллюстрации)
Диалоги.
5. Сформулируйте «детективный» вопрос, который вызывает эта глава у читателя
—
6. Ваш ответ на него
—
7. Какие уроки (выводы) сделали вы для себя как пишущий человек, прочитав эту работу коллег
—
8. Оцените иллюстрации к главе. Предложите «иллюстративную идею»
У фотографий есть смысл.
9. Ознакомились ли вы с «Историей создания главы» (раскрываемый блок «+» вверху страницы)? Как вы ее оцениваете? О чем вам хотелось бы прочитать в «Истории»?
Ознакомилась.
10. Сколько времени заняло у вас чтение этой главы?
16 минут.
11. Как назвать всю повесть? Предложите несколько вариантов
Нет идей.
(Комментируемый объект: Коллективная повесть Глава 39)
Читательская анкета. Глава 39. Гм-гм, читатель благородный
1. Состоялась ли эта глава (есть ли развитие сюжета)? Понравилась ли она вам?
Состоялась, понравилась очень
2. Самое удачное место
Слежка Ритули
3. Самое неудачное место
Кстати, за доклад этот Ритка взялась охотно: пусть эта Дарья-Анастасия обломается!
4. Что лучше всего получилось у авторов (характеры героев, ход событий, язык, диалоги, иллюстрации)
Характеры героев
5. Сформулируйте «детективный» вопрос, который вызывает эта глава у читателя
Впервые у меня не возникло вопроса! :)
9. Ознакомились ли вы с «Историей создания главы» (раскрываемый блок «+» вверху страницы)? Как вы ее оцениваете? О чем вам хотелось бы прочитать в «Истории»?
Да, ознакомилась
10. Сколько времени заняло у вас чтение этой главы?
20мин
12. Если вы знакомы с другими главами и вам предложили бы прочитать новые, то какие бы вы выбрали в первую очередь, про что и про кого?
Ритуля, Даник и Марина, кафе
(Комментируемый объект: Коллективная повесть Глава 39)
Алёна Бурина#121 Медиахолдинг «Горностай»; Образовательный центр «Горностай», Новосибирск
История создания этой главы и пожелания к доработчикам 
Комментариев 1
