«Такого снегопада, такого снегопада
Давно не помнят здешние места.
А снег не знал и падал,
А снег не знал и падал,
Земля была прекрасна,
Прекрасна и чиста!» — поет с хрипотцой старенькая магнитола в машине. Снег в мыслях, снег за окном, и даже всепожирающая городская грязь снегу этому не противник. Путь домой из лицея, привычно легкий и короткий, затягивается неприлично на долго: сорок с лишним минут вереница машин топчется на месте
Нас замело в снегах, мы, как Челюскинцы, застрявшие на одинокой льдине: надежда есть, мы знаем, что рано или поздно выберемся из плена, но сейчас отсюда никуда не деться, ни вперед, ни назад.
Стоит прикрыть глаза и, кажется, ты не зажат среди сотен машин на пути домой, ты уже дома, у камина (теплый воздух из обогревателя создает полное погружение).
Осознание безысходности накатывает волнами, чередуясь с минутами надежды: вот-вот пошло движение, сейчас все изменится и мы полетим вольной птицей на просторе, но, пара метров — и свобода иссякает. Как тюремный дворик — шаг влево, шаг вправо — и все — стена. Стена из машин впереди и позади, стены из снега по сторонам.
Спустя час, когда все машинные дела переделаны, а в плеер навевает тоску, в голову приходит закономерный вопрос: «Почему?». Почему из года в год неизбежным многокилометровым дополнением к зиме являются бесконечные пробки?
Кажется, дело здесь вовсе не в природе и не в превратностях злодейки-судьбы.
Дело-то, как обыкновенно бывает, в нас. Мы видимся себе жертвами ужасных, отнимающих время и радость пробок, но совершенно не задумываемся, что мы же являемся и собственными мучителями. Если бы Будда жил в наш век, иллюстрацией его постулата о том, что наши страдания порождают наши же предыдущие поступки, великий учитель выбрал бы именно незамысловатый феномен дорожных пробок. Это прекрасный пример, как наше желание комфорта этот самый комфорт у нас поглощает.
Из чего состоит пробка? Из машин. И чем их больше, тем меньше скорость каждой отдельной. Сорок машин, выстроившись в один ряд, порождают полукилометровую очередь или занимают всего десять, если их хозяева сядут в один средних размеров автобус. Стоять в пробке час или доехать с ветерком, путь не на самом мягком из возможных кресел, за четверть часа — вот выбор, стоящий перед конкретным пассажиром, желающим доехать из поселка Салтыковка к ближайшему метро в Новокосино.
Сегодняшний выбор таков: машины ходят со скоростью пешехода. Можно, не слишком торопясь, дойти до Макдональдса у дороги, купить горячего чая и, вернувшись, найти машину в сотне метров от исходной точки. И с зеленым чаем в картонном стаканчике пробка начинает казаться не такой бесконечной, и неудобное кресло не таким неудобным, а запах вишневого пирожка и вовсе приносит стойкую веру в неизбежность хорошего финала.
Редко жизненные уроки идут на пользу ученику. Но этот урок мной усвоен. Гордыня и ленность, толкающие меня сесть в папин автомобиль, вместо того, чтобы спуститься в метро или даже пройтись пешком, должны быть побеждены. С завтрашнего дня автобус и метро станут моими друзьями. Между прочим, и окна в них больше автомобильных, а значит взгляд из них на мир будет шире и яснее. Будда бы со мной согласился.
