Гипотеза ГГР

У ГГР еще со студенческих лет была гипотеза.

Точных свидетельств нет, но по отзвукам документов, по косвенным сведениям о той эпохе (которой ГГР посвящал все свободное и несвободное время), он смутно догадывался, что петровская реформа алфавита прошла вовсе не так гладко, как кажется. Было сопротивление.

Среди печатников и грамотеев имелся один «диссидент» (возможно, последователь Аввакума), который увидел в этой очередной реформе Петра-антихриста катастрофический знак, предсказанный мятежным печатником.
Этот диссидент, пока дадим ему прозвище Карара (просто чтобы удобней было ссылаться, но к расшифровке этого прозвища еще надо вернуться, а в какой-то главе придумать историю как Карара его заработал), отказывался печатать книги новым шрифтом, писал «возмутительные грамоты», в которых толковал о проклятии, которое падет на всех, кто посягнет на наследие святых Кирилла и Мефодия. Он же оставил завещание, где пророчествовал, что такой произвол человека (пусть и монарха) над богоданным даром сулит большие беды народу…
Под богоданностью (по реконструкции Круглова) Карара понимал старую азбуку, в которой не было ничего случайного и каждый знак ее имел свою великую силу.
ГГР не просто подозревал, что где-то есть такой документ, который содержит нечто важное для объяснения многих последующих событий в истории страны, — он и сам был уверен, что язык народа и все, что с ним связано, имеет сакральный смысл, и люди, произвольно обращаясь с языком, роковым образом влияют на свою историю, даже не догадываясь об этом.

Поначалу наш Круглов, у которого тогда усы только намечались, предположил, что это предсказание состоит из перечисления букв, исчезнувших из алфавита, с пространным комментарием к каждой (какие у нее сакральные функции и что произойдет, если эта буква исчезнет). Если этот документ разыскать, вычитать из него сакральные функции исчезнувших букв, а потом попытаться «вмонтировать» эти сакральные смыслы тем буквам, которые есть сейчас, то…

… вот что будет в этом случае, он в ту пору еще не решил, и ограничился мыслью, что по крайней мере, документ этот обнажит причины сотрясших Россиию бед.
Несколько лучших лет он потратил на то, чтобы навести справки про репрессированные буквы и вникнуть в их значения. Но это ничего не дало: он только увязал в материале, и в конце концов пришел к выводу, что Петр поступил рационально: убрал из азбуки буквы-дублеры, только затруднявшие путь простого народа к грамоте. Вдобавок они были заимствованы из греческого,
<Вот тут нам нужен кусман про смысл реформы Петра с тем, чтобы читатель, пройдя этот ликбез, смог составить свое, желательно, противоречивое мнение. На самом деле этот познавательный материал может обладать для повести еще таким потенциалом: Петрова реформа имела решающеее значение для отечественной культуры, позволила народу освоить грамоту, дала толчок для книгопечатания и др. Наряду с этим имеется и мощное «если бы». Т. е. чтобы повесть не была примитивной, нужно ввести в нее споры. Давайте кусман!>
Но идея найти завещание Карары только укрепилась. В нем, был уверен ГГР, он обязательно обнаружит какое-то объяснение всех «нападающих» на него противоречий. Подобно тому как дождь шумит за окном и только подтверждает твои мысли, так и гипотеза Круглова постоянно звучала за окном его жизни, чем бы он не занимался. А то и гудела как трансформаторская будка.

Для редакционных разговоров:

Здесь может быть ваш кусман

2 часть

.

Как-то Леха, тогда еще пятиклассник, весь растрепанный и возмущенный, с красными ушами, влетел в кабинет Главного Редактора:
— Я ей вопрос. А она ответить не может и двойку мне  сразу в журнал и в дневник!
— За что? — затеребил пышный ус ГГР.
— За вопрос.
— Какой?
— Я ее спрашиваю: «Если бы финикийцы не изобрели алфавит, кто бы его изобрел?»
— А она?
— «Не умничай»
— А ты?
— Неужели непонятно? Я  просил эту историчку по-человечески объяснить, как финикийцы изобретали алфавит! — шмыгнул носом Леха — Они что, все вместе на корабле собрались и придумывали букву за буквой?
— А  что тебе эти финикийцы сдались?
— Да ничего. Я говорю: во всех документах все испорчено. А она…
<…>
А я ведь пятерки всю неделю наскребал, чтобы в воскресенье отдохнуть. Отдохнул.

<…>

— Почему бегущая глиста назвала меня остолопом, а нашу газету — бездарной?
— Знаете, ребята, я начну издалека. У каждого свое представление об истории. Даже если сидели все в одном классе и слушали рассказы одного учителя, читали одни и те же книжки и смотрели одни и те же фильмы — ход истории выглядел бы совершенно по-разному в глазах разных людей. Для одних история состоит из сплошных войн, а периоды между сражениями выглядят как страничка скучного текста, и неважно, что в эти мирные годы люди что-то строили, изобретали, любили, ненавидели. Для других этапами в жизни общества это как раз изобретения, а третьих художественные драмы с героями.

Сам ГГР представлял историю через развитие письменности.
— Начнем с того, что сама история без возможности зафиксировать ее на бумаге — неистория.
— А легенды, сказания, предания?
— То ли было, то ли нет. А бумага — уже документ: «написано пером — не вырубишь топором».
— Особенно это справедливо для русской письменности. Святая вера в написанное слово — вот что отличало наш народ с глубины веков. Первая литература была вся очень серьезная, говорила о самом важном: как жить?
Летописи, жития, поучения… Не развлекали книги, а учили. И поэтому им верили. Потом, правда, этим воспользовались люди недобрые, внушали через печатное слово свои черные идеи, которые приводили к бедам: переворотам, революциям, несправедливостям, а потом и вообще сделали печатное слово лживым…
— Ну да, ведь до сих пор старые люди искренне верят всему, что написано в газетах…
— Как сделать, чтобы зафиксированное слово было правдивым и чтобы несло добро? Может, это имела в виду бегущая …

То есть я хочу построить эпизод с объяснением Лехе, почему отличная, с его точки зрения, газета Полундра, названа отстойной? Почему бегущая ее ругала?


Может, поэтому и не бросал ГГР свое занятие, несерьезное, по мнению его друзей и, что греха таить, родственников, учил детей основам журналистики, втайне мечтая воспитать в них такое отношение к печатному слову.

— Точно. Историки! Вот кто во всем виноват! — погрозил пальцем портретам на стене (ИМЯ ГЕРОЯ). — Они анализируют многочисленные источники, и приходят к каким-то выводам и версиям. Поскольку данные проверить невозможно, версий бывает множество.
Не существует практически никаких исторических источников, на которые можно было бы опираться со 100% уверенностью. Яркий пример — «Слово о полку Игореве», которое все же оказалось подделкой. Поэтому учить историю нужно, но лишь для того, чтоб на основе богатейшего материала источников, археологических исследований и выводов, сделанных историками, выдвигать свои собственные гипотезы.

***

Все могло быть иначе, чем есть! Вот проблема проблем, которая по-настоящему волновала нашего героя.
ГГР не верил в ни предопределения, ни в рок судьбы, ни даже в роль личности, но он верил в «если бы» истории. Вернее не то что бы верил, скорее не доверял обратному.

Если бы…Эту мысленную игру он придумал еще в детстве, и правила сформировал сам. Сюжеты, и действующие лица в этой игре менялись, но неизменным оставалось одно: вам вопрос.
По натуре спокойный и добродушный человек, наш Круглов просто входил в ярость (если, конечно, слово «ярость» возможно к нему применить), когда кто-то сходу и запросто начинал рассуждать на эту тему с заумным видом.

<сюда давате свой кусман!>
Но самое интересное в этих мысленных экспериментах то, что возможные линии продолжения истории часто смыкают прошлое с настоящим. Только с большой задержкой во времени.