— Максим, Вы играете 32-летнего умственно отсталого Чарли Гордона, соглашающегося на операцию по улучшению интеллекта. Как Вы готовились в такой непростой роли?

— Безусловно, это всегда погружение в материал. Должен быть детальный, чёткий разбор, потому что иначе получится всё что угодно, только не спектакль. Мы с Яниной Соколовской (актриса РАМТа, исполнительница главной женской роли в спектакле — прим. ред.) посетили интернат для умственно отсталых детей. Для нас это стало в хорошем смысле потрясением, во многом повернувшим спектакль в другую сторону. Мы почему-то привыкли считать ограниченных людей изгоями только потому, что они не такие, как мы. Поверьте, они во многом лучше нас и живут светлым и чистым, а зло им не знакомо. Конечно, таких детей, воспитывать неимоверно сложно. Это колоссальный труд педагогов, и я склоняю голову перед их подвигом. Это святые люди. Нам есть чему поучиться у этих детей, например, радоваться совершенно простым вещам, мелочам, которые кажутся незначительными в повседневной суете. А главная мысль, пришедшая мне в голову, — им хорошо в том мире, где они живут. Именно об этом, как мне кажется, и книга, и спектакль, о том, что не надо вмешиваться в то, что заложено Богом. Вообще тема «непохожести» настолько тонка в произведении, что я не могу позволить себе расслабиться или ошибиться. В том числе потому, что знаю, что значит быть не таким, как все. Мои родители слабослышащие, но вместо того, чтобы озлобиться на мир, они остаются светлыми и чистыми людьми. Именно людьми. Абсолютно во всем. Это, конечно, сильно повлияло и на меня. Отец всегда говорил и говорит мне: «В любой ситуации надо быть Человеком», — это лучший совет, который я когда-либо получал.

— Как «Цветы для Элджернона» повлияли на Вашу профессиональную деятельность?

— Не могу сказать, что я проснулся знаменитым и отношусь к этому спектаклю как к своей визитной карточке, мол, смотрите, какой я. Здесь совсем иное. Это огромная ответственность! Часто люди спрашивают, волнуюсь ли я перед выходом на сцену. Поверьте, невозможно словами описать, как меня трясёт перед каждым спектаклем! Я не имею права оступиться, не выложиться по максимуму. Это моё служение. Чем выше планка, тем больше спрос. Всегда так было.

— Какие отзывы после премьеры Вы стали получать?

— Самые различные. Часто люди подходят, благодарят, кто-то пишет, что после спектакля изменилось его мироощущение. Тем не менее, самая лучшая рецензия — встающий и аплодирующий зал. Это такая компенсация за все приложенные силы и твой труд! В такие моменты усталость тут же отступает на второй план, и ты уже готов отыграть всё заново.

— Константин Сергеевич Станиславский назвал актёра властелином сцены. Насколько сильна связь актёра и зрителя?

— Не бывает такого, что ты на сцене один. Это всегда взаимодействие. Именно здесь, в этот момент, и рождается ответ, о котором я уже говорил. Это очень страшно, потому что ты понимаешь, что за тобой идут. Секунду, две, час — не важно. Идут. И осознавать, куда ты их ведёшь, — основная задача. Актёр — невероятно ответственная профессия! Он всегда должен быть направлен на созидание, а не на разрушение. Однако прежде чем давать советы другим, надо понять, ради чего ты это делаешь, и научиться адекватно себя оценивать. И, конечно, цель обязательно должна быть чистая и светлая, потому что всё в нашей жизни совершается исключительно ради любви.