Я представлял Твена, как замечательно детского писателя, очень миролюбивого и светлого человека, но как же я ошибался! Марк Твен — это теперь для меня философ. Это не непонятный для меня Ницше, а тот которого я понимаю. Мысли Твена четкие и ясные. И мне искренне жаль, что он не был услышан современниками тогда и не понят нами сейчас. Мы не воспринимаем его, как он того заслуживает, и это печально.

Но всему есть свое объяснение. В начале своего творческого пути Марк Твен был вдохновлен идеей об идеальной Америке. Она была для него страной простака с людьми, которые трудятся не покладая рук во благо своей страны, с вечно юным и свободолюбивым духом, с предприимчивым подходом к жизни. Он был окрылен этим, он прославлял истинных (по Твену) американцев.

Писатель был обеспокоен тем, что его Америку может совратить старо-аристократический дух Европы. Он боялся, что этот дух может убить свободу американцев, пустить их по той же дороге, что прошел Старый Свет, по дороге насилия и тщеславия. Но все его попытки были тщетны, Америку продолжала грызть коррупция, жадность и обман.

Тогда он и начал писать памфлеты об Америке. Он пытался вернуть ее на прежний путь, встряхнуть ее. Твен все еще верит, что его страна — «Страна простака» очистится. Но американцы не слышат писателя, и его родина превращается в страну подлецов, где убивают рабов и презирают бедняков; в страну, которая начинает войны и везде насаждает свой порядок. Это разозлило Марка Твена, и он стал еще жестче и жестче давить на Америку. Он уже почти не верил, что еще можно что-то изменить, но и стоять в стороне тоже не мог.

После смерти свой жены Оливии Клементс он сделал свой последний ход: написал книгу «Что такое человек?». Твен хотел, ни много ни мало, изменить мир! Сначала — свою страну, а в дальнейшем и все человечество. Это была бы, как он считал, пощечина обществу, которая встряхнет его и заставит задуматься! Но книжку просто не заметили! Так почему же у него не получилось?

Я считаю, что Твен не был услышан из-за своей жены Оливии Клементс. Она сожгла большую часть написанного Твеном из-за того, что многое, написанное им, было недопустимо для ее окружения, выходило за (ею установленные) рамки приличия или было слишком вульгарно (по ее пуританскому мнению). Или Твен (по ее представлениям) перебирал с «солью и перцем». Она была его цензором и годами сжигала все, что «не пропускала» ее личная цензура.

Позже она поняла, что это не просто «упражнения в безвкусной остроте», а крик его души, что это обращение ко всему человечеству, это попытка изменить мир, и она разрешила печатать все написанное Твеном (все то, что она не сожгла). Но только после их смерти. Уцелевшая публицистика Твена была напечатана только спустя десятилетия, когда она уже была непонятна, ведь шутка, сказанная не вовремя — это уже не шутка.

Я очень жалею, что Марк Твен не был услышан вовремя, но я восхищаюсь им за его честность и за его принятие самого себя, за Тома и Гека, и всю его Америку. Твен не смог изменить мир, он не был услышан людьми, его не воспринимают сейчас, как писателя, меняющего сознание. Но я считаю, что если он достучался до меня, значит, он уже изменил мир.