|
Во
мне растёт дерево. Ему тесно. Мне больно…
А
ведь это идея — взять и выплеснуться. Выговориться в эссе.
Спасибо
ЛГО за предоставленную возможность!
Шестнадцатый
(не считая спец.) готов, к семнадцатому ещё нужно понять, с какой стороны
подойти. А пока — выдох!
Когда
мы начинали, всё было иначе. Была эйфория первых шагов, дорога нового журнала в
будущее искрилась и переливалась всеми цветами радуги… Ещё бы! Математики –
пишут! Физики — издают журнал! А школа у нас лучшая! А мы все ну просто
распрекрасные и расталантливые!
Материалы
приходили в редакцию сами (Как это тогда получалось и почему не получается
сейчас?), а десяток старшеклассников с умным видом читали и комментировали
статейки семиклашек, воспоминания выпускников уже запылённых временем лет, с
особенным удовольствием редактировали заметки учителей.
Начало
было такое яркое, что мы даже достаточно легко пережили первую смену поколений.
Для тех, кто придумал концепцию, название, выбрал шрифты, стиль, уже давно
прозвенел Последний звонок… Не они сидят в Читалке, заваленные кучей листков
бумаги… Кстати, мы теперь больше общаемся через письма с приложенными файлами…
Так что чаще сидим мы по домам, уткнутые единоличные в мониторы, подключенные к
почти галактической паутине…
А
в следующем году нас ждёт новая смена поколений… А у нас вся вёрстка на
одиннадцатых, иллюстрирование — на одиннадцатых… А семёрики и восьмёрики не
такие ответственные… А… Или мы в них не верим?
И
взрослая часть редакции разрослась как-то, а детская сжалась… Мы своим
пафосом, кажется, уже задавили не одну детскую инициативу… Раньше мы как-то
все вместе варились (полная каша была, но… душевно!), а теперь в какую-то
спираль закрутились. Вот это — ядро центр (там сейчас всего пара ребят и
десяток уважаемых взрослых), на них рождение идей и планов. Вот это — приближённые
(здесь уже лицеистов больше, но всё равно мало), на этих можно положиться в
реализации планов и в трудных работах, например, по набору длинных текстов. А это отдалённые участники — это в идеале вся школа, мы её всё ещё наивно
растормошить пытаемся… Или она не тормошится, потому что мы всех остальных
где-то внутри себя отдалёнными называем?
На
правильный ли уровень мы вышли? Быть может, нынешнему журналу как раз не
хватает именно этой нереальной веры в себя, бесшабашности, смелости, дерзости
даже.
Сейчас
вся школа знает, что «Голос» — это гордость школы. Это лицо школы. Вы на наш
стенд загляните, мы уже тут и грамот на конкурсах подсобрали и призы получили…
И теперь так много желающих подрисовать этому лицу новые черты, но чаще не
конструктивно, не творчески, а… цензурно (такого слова нет?) («Что вы этот детский лепет печатаете? И это
стихи!? А это вообще о чём? А вы просили этого автора даработать? А почему
здесь плохо отредактировали? Неужели мы не можем себе позволить выбирать и
печатать только лучшее?») Не можем! Если речь идёт о том шаге навстречу
журналу, который многим до сих пор так трудно сделать… Если речь идёт о
хрупком вдохновении, о том, как дрожит голос, когда произносишь первые слова…
А как дрожит душа, когда её впервые открываешь на людях…
Сейчас
у нас больше вопросов, нежели ответов. И вы, наверное, заметили — больше
многоточий…
Что
будет дальше? Правильно ли мы растём? А почему расти — это иногда больно?
Но
всё ли плохо? Ведь каждый новый номер — это безмерная радость! И совершенно
особенная (вкусная, мы её недавно распробовали) радость — приход (появление)
идеи-темы следующего номера. Когда она так раз — и в тебе. И мысли, мысли,
мысли! И крылья, крылья, крылья! А потом работа… работа… работа… Но
работа — это тоже хорошо. Мы без неё — как без рук.
| 
