Вы любите свой город?
До этого лета я свою Москву не любила. Казалось: грязно, шумно, воздух загазован. В голове моей жила мечта о дальних странах, за горами, за морями, где всё красиво, а жизнь легка и прията. В общем, райские кущи — где угодно, кроме родной деревни.
Вам это знакомо? Наверняка, знакомо. Так думает большинство людей. Свой посёлок, городок и даже мегаполис нам кажется плохим, скучным, не таким. Мы всегда будем мечтать о недоступной стране чудес за облаками
Один из таких городов — оживших сказок — Нью-Йорк. Заокеанский американский город огней, небоскребов и славы всегда манил взоры. Стоит туда приехать — и ты звезда. У каждой модной девушки есть майка с надписью «I love NY». Не зря Нью-Йорк каждый год хотят захватить очередные инопланетяне.
Я тоже грезила о Нью-Йорке и была в полном восторге, когда папа сказал, что что я еду туда летом в международный лагерь.
О, Господи, я действительно в Америке! Вау! Вау! Вау! — закричала я, когда самолёт приземлился. Я же увижу все эти места из любимых фильмов, нижний Ист-Сайд, где снимался мой любимый сериал «Сплетница».
Но как только мы выехали из аэропорта, отличное настроение испортила огромная, многокилометровая пробка. От терминала Шона Кеннеди до самого Центрального парка. В фильме в пробке не застрянешь. Зато в реальности есть время осмотреть местную архитектуру. Точнее, ее отсутствие. По сторонам дороги тянутся безликие бетонные строения — как везде. Ну что же, будем смотреть дальше.
Весь Нью-Йорк Сити разделен на пять районов. Самый дорогой и престижный — Манхеттен. Купить там жилье могут только ОЧЕНЬ богатые люди. А район, по которому мы ехали, называется Квинс — не трущобы, но и далеко не центр. Хотите это представить? Вспомните средний район среднего российского города: серые бетонные девятиэтажки, машины, кое-где редкие деревья. Добавьте сюда многочасовые пробки — и вот вам интернациональный городской пейзаж. Я такой вижу каждый день, когда еду из моего поселка в школу, в Москву. Стоило мне лететь десять часов, если разницы, кроме языка окрестных бил-бордов, никакой не заметно?
А вот и первое отличие! Спускаюсь в метро — по-нью-йорски Сабвей. Именно по-нью-йорски. В разных городах подземная железная дорога называется по-разному. В Лондоне я каталась на подземке — underground. Московское метро и нью-йорский Сабвей — это небо и земля. Сабвей — очень сложный для пользователя. Схему сначала трудно найти, а потом трудно понять. Видимо, как горцы интуитивно, на уровне инстинкта, ориентируются в горах, так и туземцы Нью-Йорка — в запутанных пересадках. Еще лучше в сабвейской географии разбираются местные крысы. Они огромные — размером со небольшую собаку и чувствуют себя хозяевами в жарких и грязных коридорах и туннелях метро.
По устройству Сабвей больше похож на наши электрички. Поезда останавливаются не на каждой остановке, есть экспрессы, и иногда поезда нужно ждать минут по двадцать. Имеются три направления — up-town (вверх), down-town (вниз) middle-town (вбок), и, чтобы доехать до нужной станции, надо сесть на верное направление. Иногда, чтобы пересесть с одного направления на другое, придётся выйти в город и пройти полквартала по улице. Не дай Бог ошибиться.
Ко всему этому метро очень узкое. На каждой станции есть всего три-четыре турникета и на вход, и на выход. В час пик легче умереть, чем доехать домой на Сабвее, но самая большая проблема, что выбора у тебя нет. Или пропихивайся, или пешком. На машине не доедешь и к утру. Моя учительница Дейви, коренная жительница Нью-Йорка, говорит, что иметь машину в городе — бесполезно: пробки. Так что Сабвей, как его ни ругай, — дело полезное.
Такое будущее, похоже, ждет и Москву. Город встанет, и на работу придётся добираться либо на метро, либо на вертолете. Но наше метро — неизмеримо приличнее, а центральные станции — красивые.
Каждый видел Нью-Йорк, или «город большого яблока», в кино: небоскребы, бутики, километры рекламы, прекрасный Центральный Парк. Но на самом деле, это совсем другой город.
Красивый, как сказка, лишь Манхеттен. Именно этот район нам и показывают на экране. Его мы и считаем всем Нью-Йорком. И глубоко ошибаемся! Нью-Йорк — как полуфабрикат в яркой коробочке. Смотришь и думаешь: «Как вкусно!». А откроешь — и окажется, что содержимое хоть и похоже на картинку, но вкус такой, что есть особо не тянет.
Стоит пересечь узенькую полоску воды, что отделяет остров Манхеттен от остального города, как видишь удивительные перемены. Туристов и модных бутиков здесь почти нет. Зато полно трущоб и афроамериканцев. Мамин давний сослуживец, житель Нью-Йорка Стивен, рассказывал, что в его городе есть районы, в которых опасно не то что ходить, а даже ездить на машине. Я не верила, но побывав сама в Нью-Йорке, — поверила. Но такие районы в сериалах не демонстрируют. Зачем портить имидж?
В такие районы школьников, конечно, не водят. Но мы были на экскурсии в так называемой Маленькой Польше — районе обитания польских выходцев. Место — далеко не худшее, но в одиночку я бы там гулять не стала. Пустые улицы, переходящие во что-то вроде заброшенной промзоны у нас на окраине Реутова, разбитые витрины, граффити со свастикой, кучи мусора на углах. Как-то мне не по себе…
В Москве я учусь в далеко не престижной Восточной части города. И, знаете, прогуляться вечером в окрестностях метро Выхино, где, как говорит мой брат, полно гопников, я соглашусь намного охотнее, чем на экскурсию в Little Poland средь бела дня.
Так чем же хорош этот «город мечты», если его обаяние рассыпается при первом знакомстве? Все, кто там побывал, видят правду, но — странное дело! — продолжают верить в сказку. Даже я всего через месяц после возвращения домой начинаю вспоминать о Нью-Йорке Манхеттена и Пятой Авеню. Минусы забываются, а плюсы — остаются в сознании. Эти плюсы старательно раздуваются фильмами, газетами, рекламой. И мы послушно верим, что там жизнь гораздо лучше, чем в родном Перове или Новокосине: люди — круче, жизнь — богаче.
С этим ничего не поделаешь: современный человек больше верит картинке в телевизоре, чем своим глазам. Но, значит, в наших силах создать сказочный образ нашего родного города — Москвы. А заодно и Подмосковья. И всей страны. Нужны фильмы, картины, книги, воспевающие нашу Родину и наш город. Побывав в Нью-Йорке, я поняла: он этого заслуживает. У нас замечательная столица.
Срок обучения в школах сокращается, дисциплина падает, философия, история, языки упразднены. Английскому языку и орфографии уделяется всё меньше и меньше времени, и наконец эти предметы заброшены совсем. Жизнь коротка. Что тебе нужно? Прежде всего работа, а после работы развлечения, а их кругом сколько угодно, на каждом шагу, наслаждайтесь! Так зачем же учиться чему-нибудь, кроме умения нажимать кнопки, включать рубильники, завинчивать гайки, пригонять болты?…
Застёжка-молния заменила пуговицу, и вот уже нет лишней полминуты, чтобы над чем-нибудь призадуматься, одеваясь на рассвете, в этот философский и потому грустный час…
… Жизнь превращается в сплошную карусель. Всё визжит, кричит, грохочет! Бац, бах, трах!…
…Долой драму, пусть в театре останется одна клоунада, а в комнатах сделайте стеклянные стены, и пусть на них взлетают цветные фейерверки, пусть переливаются краски, как рой конфетти, или как кровь, или херес, или сотерн… … Как можно больше спорта, игр, увеселений — пусть человек всегда будет в толпе, тогда ему не надо думать. Организуйте же, организуйте всё новые и новые виды спорта, сверхорганизуйте сверхспорт!
Больше книг с картинками. Больше фильмов. А пищи для ума всё меньше. В результате неудовлетворённость. Какое-то беспокойство. Дороги запружены людьми, все стремятся куда-то, всё равно куда. Бензиновые беженцы. Города превратились в туристские лагери, люди — в орды кочевников, которые стихийно влекутся то туда, то сюда, как море во время прилива и отлива, — и вот сегодня он ночует в этой комнате, а перед тем ночевали вы, а накануне — я…
…Злонамеренные писатели, закройте свои пишущие машинки! Ну что ж, они так и сделали. Журналы превратились в разновидность ванильного сиропа. Книги — в подслащённые помои. Так, по крайней мере, утверждали критики, эти заносчивые снобы. Не удивительно, говорили они, что книг никто не покупает. Но читатель прекрасно знал, что ему нужно, и, кружась в вихре веселья, он оставил себе комиксы.
… И всё это произошло без всякого вмешательства сверху, со стороны правительства. Не с каких-либо предписаний это началось, не с приказов или цензурных ограничений. Нет! Техника, массовость потребления и нажим со стороны этих самых групп — вот что, хвала господу, привело к нынешнему положению. Теперь благодаря им вы можете всегда быть счастливы: читайте себе на здоровье комиксы, разные там любовные исповеди и торгово-рекламные издания…
…Без досок и гвоздей дом не построишь, и если не хочешь, чтобы дом был построен, спрячь доски и гвозди. Если не хочешь, чтобы человек расстраивался из-за политики, не давай ему возможности видеть обе стороны вопроса. Пусть видит только одну, а ещё лучше — ни одной. Пусть забудет, что есть на свете такая вещь, как война.
Если правительство плохо, ни черта не понимает, душит народ налогами, — это всё-таки лучше, чем если народ волнуется. Спокойствие превыше всего! Устраивайте разные конкурсы, например: кто лучше помнит слова популярных песенок, кто может назвать все главные города … Набивайте людям головы цифрами, начиняйте их безобидными фактами, пока их не затошнит, ничего, зато им будет казаться, что они очень образованные. У них даже будет впечатление, что они мыслят, что они движутся вперёд, хоть на самом деле они стоят на месте. И люди будут счастливы, ибо «факты», которыми они напичканы, это нечто неизменное. Но не давайте им такой скользкой материи, как философия или социология. Не дай бог, если они начнут строить выводы и обобщения. Ибо это ведёт к меланхолии! Человек, умеющий разобрать и собрать телевизорную стену, — а в наши дни большинство это умеет, — куда счастливее человека, пытающегося измерить и исчислить вселенную, ибо нельзя её ни измерить, ни исчислить, не ощутив при этом, как сам ты ничтожен и одинок. Я знаю, я пробовал! Нет, к чёрту! Подавайте нам увеселения, вечеринки, акробатов и фокусников, отчаянные трюки, реактивные автомобили, мотоциклы-геликоптеры, порнографию и наркотики. Побольше такого, что вызывает простейшие автоматические рефлексы! Если драма бессодержательна, фильм пустой, а комедия бездарна, дайте мне дозу возбуждающего — ударьте по нервам оглушительной музыкой! И мне будет казаться, что я реагирую на пьесу, тогда как это всего-навсего механическая реакция на звуковолны. Но мне-то всё равно. Я люблю, чтобы меня тряхнуло как следует!
